Дэйв Мастейн – машина. Во время интервью с порталом Noisey он находился в отеле где-то на просторах Калифорнии, однако это не помешало ему провести полноценный разговор в поддержку предстоящего и пятнадцатого по счету альбома MEGADETH «Dystopia», который поступит в продажу на следующей неделе, 22-ого января, после чего коллектив отправится в североамериканский тур.
По словам журналистки Ким Келли, несмотря на свою репутацию выдающегося хвастуна от мира метала и периодические провокации, в данной беседе фронтмен как будто придерживается заранее написанного сценария и добавляет: «Есть в этом мире вещи похуже, нежели забота о том, что кто-то меня не любит».
Во вступительном слове автор Noisey признает, что Мастейн сейчас видится более доброй и теплой версией рыжего бунтаря прошлого. Но даже если вновь обретенная вера в Иисуса осадила его адские импульсы, он по-прежнему Дэйв Мастейн.
Твоя новая запись кажется злее и агрессивнее, чем последние потуги MEGADETH. Как это случилось? Насколько это связано с новым гитаристом Кико Лоурейро [ANGRA] и барабанщиком Крисом Адлером [LAMB OF GOD]?
Дэйв Мастейн: Все относительно. Думаю, мы все хотели добиться чего-то большего для себя и для группы. Кико был нашим фанатом, Крис – очень преданный поклонник группы, Дэвид Эллефсон [бас] – регулярный член, а для меня, очевидно, MEGADETH является детищем. Мы хотели лучшего для всех, и речь идет о какой-то странной и мгновенной дружбе с новым составом, которой не было даже в лучшие годы MEGADETH. Мы действительно очень хорошо ладим, и это заметно на выступлениях.
MEGADETH никогда не «тусовались» вместе вне сцены, но с этими ребятами мы сошлись очень близко. Нам нравится находиться в компании друг друга, поэтому после возвращения в отель мы можем сказать: «Хочешь пойти перекусить; пойти в кино; посмотреть UFC или футбольный матч?». Эти мощные вибрации возвращают меня во времена, когда я захотел сформировать группу.
Наверное, приятно снова почувствовать себя мальчишкой.
Да, ты абсолютно прав.
Лирика «Dystopia» темная, как никогда. Особенно это заметно в песнях «Bullet to the Brain» и «Fatal Illusion». Хотелось бы услышать историю этих треков.
Дэйв Мастейн: Ладно, легко заметить, что мир значительно изменился за последние десять лет. Америка попыталась принести мир многим странам независимо от обстоятельств, будь то плохие ребята или хорошие, по приглашению или путем вторжения. Америка, которую мы имеем сегодня, очень отличаетя от Америки десятилетней давности, и именно так она повлияла на мир.
Я не говорю США, потому что имею в виду некую западную ментальность – телевидение, «American Idol», сотовые телефоны, селфи и так далее. Знаешь, я зашел в туалет в голливудском отеле The W, где мы остановились, и зеркало говорит: «I’d do you». Мой бог, вы когда-нибудь видели, чтобы зеркало в мужском туалете говорило что-нибудь такое, что звучит так, будто оно собирается вас трахнуть? В каком мире мы сейчас живем? Это не слишком меня беспокоит, но все говорит об изменениях.
MEGADETH всегда были политически сознательной группы, ведь впервые вы сформировались во время правления Рейгана; сейчас заканчивается правление Обамы, и кажется, что все становится только хуже. Тебя не обескураживает понимание того, что подобный материал никогда не кончится?
Дэйв Мастейн: Кажется, у меня чуть больше веры в человечество. Даже если я знаю, что тяжелый метал наиболее актуален, когда мир на пороге взрыва, вера в человечество перевешивает. Как говорил Мартин Лютер Кинг – я немного перефразирую – только любовь может побороть ненависть.
И хотя MEGADETH имеют статус плохишей, а наше прошлое довольно изменчиво, мы всегда были лояльны к друзьям и верны своей музыке. Если вы будете относиться к людям так же, как хотите, чтобы относились к вам, произойдут глубокие изменения. Мир стал бы совершенно другим местом. Возвращаясь к теме «постамериканского мира», люди говорят: «Убирайся из моей страны. Мы не хотим гребаного военного присутствия». Но тут же присутствует дихотомия, поскольку люди хотят переехать сюда. Произошло так много вещей, которые делают эту западную ментальность желанной, но, опять же, если вы посмотрите на демократические страны вроде Великобритании и Канады — вот она, новая граница, новый Запад.
Когда смотришь на страны вроде Канады и Северной Европы, они кажутся почти утопическими, тогда как в США все больше мрачного хаоса. Название вашего нового альбома «Dystopia» описывает все это одним словом.
Дэйв Мастейн: Знаешь, [я назвал пластинку] под влиянием «12 обезьян», оригинальной «Планеты обезьян» и «Возвращения на планету обезьян». Глядя на все эти сумасшедшие цивилизации вроде «Вспомнить все» и «Особого мнения», которые показывают технологические достижения, понимаешь, насколько точны были старые книги по типу «1984». Ты читала «1984» и «Скотный двор»?
Конечно, Оруэлл – один из моих любимых авторов. Искусство антиутопии испытывает возрождение, потому что общество чувствует, что «Дивный новый мир» не за горами. Какое сообщение ты пытаешься донести на «Dystopia»?
Дэйв Мастейн: Ты совершенно права. Знаешь, люди постоянно спрашивают, сделаю ли я когда-нибудь концептуальную запись, и мне кажется, что это самый концептуальный проект в моем каталоге. В стиле: «Как видит мир Дэйв».
Недавно я говорил о продолжении мемуаров; я собирался написать книгу – и пока не исключил этой возможности. Так вот, что если я буду слегка нахальным и напишу о том, как бы выглядел мир, если бы я стал президентом? Все выглядело бы иначе.
Я знаю, что ты пришел из более консервативной среды, которая распространена среди металлистов. Жанр делает акцент на традициях и индивидуальных свободах – эти взгляды часто интерпретируются как консервативные.
Дэйв Мастейн: Между тем, я не консерватор. Просто я верен своим взглядам. Моя мама была из первого поколения американцев. Она родилась в Германии, так что в моем воспитании много европейского влияния. Не думаю, что я консерватор. По крайней мере, не настолько, как все остальные. Люди создают шумиху вокруг моей веры, но ради бога, басист MEGADETH – пастор. Почему никого это не волнует?
Потому что ты отвлекаешь внимание на себя.
Дэйв Мастейн: Да! Это не имеет ничего общего с христианством. Это моя вера, и это мое личное дело. Я мог бы быть пресвитерианином и сказать, что после смерти твое тело выбросят на крышу. Просто потому что я в это верю. Никто не идет к Дэвиду со словами: «Ты веришь в Бога, да?». Просто Дэйв не привлекает внимание.
У тебя, очевидно, есть репутация противоречивой фигуры. Это означает, что тебя беспокоит негативное мнение других людей?
Дэйв Мастейн: Нет. Люди говорят обо мне разное дерьмо. Люди все время отвешивают мне комплименты. Ты должен принимать и хорошее, и плохое. Какой смысл пытаться всех осчастливить? Ты никогда не сделаешь всех счастливыми. Нужно принять карты, которые на руках, и выжать из них максимум. Со мной многое случалось за время карьеры. Что-то мне нравится, что-то – нет.
Все еще охотишься за статуэткой «Грэмми»?
Удивительно, что «Dystopia» не попала в список номинантов в этом году.
Дэйв Мастейн: Спасибо. Штука в том, что изначально «Грэмми» действительно имела значение. Потом мы заметили, что все не так просто. Потому что судьи должны сначала прослушать 45 латинских альбомов и кучу гавайского материала, а затем запись «Странного Эла» Янковича. Когда приходит время слушать метал, они говорят: «Черт, я не слышал этих ребята. Где знакомое имя?». И они видят JETHRO TULL, поэтому дают метал-награду JETHRO TULL. Это не очень круто. Но я не волнуюсь.
Если мне не дадут «Грэмми», у меня останется признание моих сверстников. У меня была тонна номинаций. Остается довольствоваться тем, что у нас есть. Но я еще не сдался. Надеюсь, меня еще введут в Зал славы рок-н-ролла. Но если они не захотят – все нормально. В конце концов, там есть мои визави METALLICA. Неважно, что говорят другие. Они бы туда не попали без моего участия на заре карьеры.
Наверное, неприятно, когда люди зациклены на прошлом, но игнорируют все остальное, что ты сделал за период своей карьеры.
Дэйв Мастейн: У меня нет претензий. Думаю, тогда все было замечательно. Четыре молодых парня изменили мир, и я не стал бы ничего менять. Я вдохновил многих гитаристов своим примером. Я люблю свою работу и не собираюсь отступать. Есть в этом мире вещи похуже, нежели забота о том, что кто-то меня не любит.
Ты говорил, что тебе нравится брать в тур молодые группы, давать им шанс. Так было с «Gigantour», и то же самое ты собираешься сделать в новом туре с HAVOK. Чувствуешь ответственность, вытаскивая новые коллективы?
Дэйв Мастейн: Думаю, ответственность – не совсем верное слово. Просто у нас есть возможность сделать что-то хорошее, завершить круг. Для меня это своего рода форма благотворительной деятельности. В нашем бизнесе, в отличие от поп-музыки, существуют очень глубокие и длительные отношения. Например, я тусуюсь с ребятами, которых не видел уже несколько лет, потому что тяжелый метал – это сообщество. Шэрон Осборн как-то сказала в Испании: «Я знаю только одного человека, который родился с серебряной ложкой во рту». Остальные пришли из низов. Я люблю Шэрон. Она потрясающая. После этих слов я подумал: «Правдивей и сказать нельзя».
С какого альбома, на твой взгляд, лучше знакомиться с MEGADETH?
Дэйв Мастейн: Возможно, это покажется очевидным. Мы очень давно не играли такую музыку, которая присутствует на «Dystopia». Думаю, «Dystopia» должна была выйти после «Countdown To Extinction» — это естественное развитие. «Killing», «Peace», «Rust», «Countdown» и «Dystopia» — вот пять моих любимых пластинок.
Многие ветераны трэша по-прежнему выпускают лирически однотипные альбомы. Вы одни из немногих, кто проповедует политические тексты, даже если не все согласны с вами. Почему ты по-прежнему так горишь этой идеей?
Дэйв Мастейн: Думаю, приход Кико и Криса многое объясняет. Дэвид снова взволнован, а я, будучи лидером, вижу, что они очень подкованные музыканты, которые счастливы находиться в группе. Как можно этому не поддаться? Мы все эмоциональные существа; мы легко делимся своими чувствами. Мне жаль людей, которые не могут открыто описать свои чувства или боятся ими поделиться из-за страха быть отвергнутым или высмеянным. Мне все равно, что подумают люди.
Единственное, что имеет значение – улыбка Криса, Кико и Дэвида на сцене. Ты можешь подумать: «В чем прикол, почему все так счастливы?». Перед тем, как выйти на сцену, мы собираемся в небольшой круг, как футбольная команда, и произносим что-то типа молитвы, а затем выходим и веселимся. Когда мы возвращаемся в гримерку, все рады. Никто не говорит: «Боже, я так измучен». С игроками в гольф такая же история. Любители говорят о попаданиях, а профессионалы о промахах.
Ты недавно переехал в Нэшвилл, чтобы облегчить музыкальную карьеру своей дочери. Что, по твоему, самое удивительное в Мекке музыки кантри?
Дэйв Мастейн: Самое удивительное, это количество поклонников метала среди местных музыкантов, включая неподдельную любовь к MEGADETH. Еще один момент – забежав в любой ресторан Нэшвилла, ребята обслужат тебя ничуть не хуже, чем ты играешь на гитаре. Все эти молодые музыканты, которые приезжают сюда, чертовски талантливы, и между концертами они ходят на регулярную работу. Сначала мне было немного обидно, потому что куда бы ты ни пришел, ты нигде не будешь особенным. Здесь масса таких же талантливых людей.
Наверное, после трех десятилетий автографов ты нуждаешься в этом.
Дэйв Мастейн: Приятно знать, что ты имеешь значение; что люди знают твое имя; что ты осчастливил их или помог справиться с неурядицами. Это великое чувство.
