В прошлом месяце Бадди Гай присоединился к THE ROLLING STONES на концерте в Милуоки, чтобы сыграть «Champagne and Reefer», после чего отправился в свой чикагский клуб Legends ради живого блюза. Именно там журнал Rolling Stone и поймал именитого музыканта для специального выпуска «Keith Richards: The Ultimate Guide to His Music & Legend», чтобы обсудить его неоднократные коллаборации с британскими рокерами, которые корнями уходят в далекий 1970 год.
«
В 1964 году я находился в студии Chess Records, записывая пластинку под названием «My Time After a While». Мадди Уотерс и Вилли Диксон шатались посреди моей студии, пока я пел в окружении кучки белых парней, которые выстроились у стенки. Я разозлился: «Кто, черт возьми, эти парни?». Я никогда раньше не видел белого человека с такими длинными волосами и высокими каблуками. Они пришли на прослушивание в Chess Records. Позже, когда их репутация раздулась до невероятных размеров, я понял, что это величайшие рок-н-ролльщики, с которыми мне доводилось играть. Никто не сравняется с этим звуком, который выдавали THE ROLLING STONES. Играть с ними – это как играть с машиной.
По приезду в Америку они признали многих величайших музыкантов, которыми я восхищался, как то Айк и Тина Тернер, Мадди Уотерс, Хоулин Вулф. И именно они позволили Америке узнать, кто мы такие. Они показали белой Америке, что такое блюз. Мы всем были обязаны этим ребятам.
Когда THE STONES пригласили на «Shindig!» [музыкальная серия на канале ABC, выходившая с 1964 по 1966 годы], Мик согласился выступать, только если они позовут Мадди Уотерса. Он сказал: «Вы хотите сказать, что не знаете, кто такой Мадди Уотерс?». До этого я ни разу не видел Мадди или Вулфа на телевидении, и THE STONES готовы были это исправить. В моих глазах стояли слезы. THE STONES сказали Америке: «Это не новая музыка. Она уже у вас есть – просто вы ничего о ней не знаете».
Джуниор Уэллс и я гастролировали с THE STONES по Европе в 1970 году, и они тогда были чертовски дикими; я не поспевал за ними. Просто куча сумасшедших детей, играющих лучшую музыку, что мне доводилось слышать.
Сложно сказать, почему Кит такой отличный гитарист, но его не переплюнуть – то же самое с Би Би Кингом. Он не играет соло, как Эрик Клэптон или Хендрикс, но все, что он делает, реально работает. Я старался скопировать его материал, но у меня никогда не получалось, дружище. Я пытался это сделать с момента нашей первой встречи.
Мои слова слетали с их языка, когда мы болтались вместе и разговоры касались музыки. Конечно, они учились чему-то от меня, но в основном это были Мадди, Вулф, Сонни Бой, Ти-Боун, Лайтнин Хопкинс и все остальные. Все наше умение происходило от этих ребят, которые оставили величайшее наследие.
Кит — это один из самых приятных людей на свете. Когда я снялся в фильме «Shine a Light» [Мартина Скорсезе], он вручил мне свою гитару. Я пытался заполучить ее 40 лет. Каждый раз, когда мы виделись, он говорил: «Ты не можешь попросить ее у моего менеджера?». На что я постоянно отвечал: «Я собираюсь сделать это сегодня вечером». Он отлично образован. Все они великолепно образованные парни. Вот почему они так чертовски богаты – они никому не позволяют трогать их деньги!
