Исторгающий из себя болезненные катрены на протяжении 30 лет, Джейкоб Бэннон был свидетелем превращения CONVERGE из подросткового проекта в одну из самых известных команд экстремального метала. За это время он женился, завел двух детей, основал музыкальный лейбл и запустил более спокойный сольный ансамбль WEAR YOUR WOUNDS. Но это не мешает девятому и первому за пять лет альбому «The Dusk in Us» от архитекторов металкора быть острым и актуальным. 41-летний Джейкоб все так же рвет связки под рев гитар и наделяет смыслом каждую строчку. Правда, крепче всего новая работа смотрится как раз в тот момент, когда он отворачивается от личностных мук и встречается с чем-то более экзистенциальным.
Если же отринуть тот факт, что тексты отражают стремление к личностному росту и самосохранению в мире, фундамент которого вот-вот развалится на куски, песни CONVERGE остаются такой же эмоционально конструктивной терапией как для Бэннона, так и для его поклонников. Тем более на этот раз он сделал все, чтобы их можно было дешифровать. Например, поговорил о значениях с порталом Pitchfork.
1. «A Single Tear»
Кажется, эта песня про отцовство. Например, в ней есть строчка: «Я знал, что выживу, когда впервые взял тебя на руки».
Идея шире. Это созревание через отцовство и осознание цели. Отцовство помогло мне другими глазами посмотреть на то, к чему я иду в своей жизни. Это совершенно новый контекст.
Как бы ты описал этот взгляд?
Я основал группу, когда мне было 12 или 13 лет. То есть она давала мне огромный творческий выход с детства. Здесь проявляется синдром Питера Пена, что свойственно многим артистам и музыкантам, тем более если они нашли свой путь самовыражения в молодости. Я не говорю, что это плохо. Это продлевает молодость. Тут я как все.
Я эмоциональный человек, но еще я привык защищаться. Мои эмоции проявляются внешне только тогда, когда я играю тяжелую музыку. Выражая себя таким образом, я сталкиваюсь с комплексами. В этом смысле концепция «A Single Tear» реальна: «Одна слеза упала». Это не эмоциональный прорыв, а одна единственная слеза.
2. «Eye of the Quarrel»
Ты поешь: «Я сам по себе, я построил все сам». Помимо CONVERGE у тебя есть музыкальный лейбл и сольный проект. Действительно ли ты рефлексируешь о том, как устроить свою профессиональную жизнь?
Я хочу стать самодостаточным артистом, преданным DIY-этике. Но я не думаю, что музыканты могут исполнить желание полностью. Это приключение без конца. Ты раз за разом пытаешься реализовать свое видение, но, возможно, оно недостижимо. Об этом переживают все.
Это забавно. Как раз недавно я разговаривал с другом о том, что вопросы, с которыми я столкнулся в среднем возрасте, точь-в-точь повторяют вопросы, которые повлияли на меня в юности. Они не всегда разрешимы. У вас остается боль, сложности и туманные области. Возможно, сейчас мы понимаем их лучше, но причина и следствие никуда не исчезли.
3. «Under Duress»
Эта песня обращается к «тебе». Ты думаешь о местоимениях при написании?
Всегда есть «я» и «ты», толчок и натяжение. Таков характер диалога с миром о проблемах, с которыми я столкнулся в конкретное время. В первую очередь я всегда говорю с собой; я никогда не придумывал персонажей. Это один из моих недостатков – искусство для меня слишком личное. Мне нравится писать именно так. Когда я пишу, я всегда уязвим. Но мои песни — это не свалка всяких вещей, которые круто звучат.
Несколько лет назад я говорил с одним музыкантом. Он спросил: «О чем твои песни?». Я ответил: «Это моменты моей жизни». Потом уже я спросил: «А о чем твои?». «Ни о чем», — ответил он. Это самокритично. Он добавил, что собирает вместе все, что прикольно звучит. Все ради настроения.
4. «Arkhipov Calm»
Василий Архипов — советский офицер ВМФ, который в разгар Карибского кризиса в 1962 году предотвратил запуск атомных торпед. Как ты узнал о нем?
Я не библиофил, но читаю все время. Я падаю в кротовые норы статей. Меня всегда очаровывали войны и мировая история. Как и всех остальных, верно? Читать о том, как ломается мир, всегда интересно. Но если подумать о тех, кто стоит у власти и в одно мгновение все меняет — это обычные люди. Люди не бывают плохими и хорошими. Это просто люди.
История Архипова на меня повлияла. Она показала, что спокойный человек может изменить мир. Я сам часто чувствую, как обстоятельства проверяют меня на прочность. Это могут быть простые события, но они прививают мне зрелость, которая помогает следовать своей стезей. В детстве я мгновенно реагировал на события. Я не был жестоким, но вспышки периодически происходили. В последние 10 лет я упорно работал над собой и осознал, как сильно энергия влияет на мир и окружающих.
5. «I Can Tell You About Pain»
«Ты не знаешь мою боль». Эту строчку из песни «I Can Tell You About Pain» легко примерить на себя. Но, может быть, еще важнее строчка «клянусь, я пытаюсь»?
Две этих строки раскрывают историю песни: я правда пытаюсь, но иногда чувствую себя сломанным из-за пережитого. Иногда это мешает мне функционировать так, как мне хочется.
Я написал песню в один из таких неуловимых моментов, когда необходимо что-то вытащить из себя. Я чувствовал беспокойство. Точно такое, которое возникает, когда вы не смогли подобрать правильных слов. В этот день все выплеснулось. У меня не было названия и идеи. Это просто неистовая поэзия момента. Но потом я вспомнил старое объявление фармацевтической компании конца 70-х/ начала 80-х годов с покойным рестлером Дасти Роудсом. Он был одет в простую футболку с надписью: «Я могу рассказать о боли». Это серьезная песня и дань уважения герою моего детства. Всегда должно быть чувство юмора, когда работаешь в мире тяжелой музыки.
6. «The Dusk in Us»
Как ты пишешь песни: спонтанно или целенаправленно?
Я пишу постоянно. Идеи хранятся в блокноте или на ноутбуке, и я могу вернуться к ним, когда придет время. Было бы сложно идти в студию без подготовки. В молодости мне приходилось предусматривать все, потому что у меня была только пара дней на запись вокала. Эта школа жизни, наверное, помогла сформировать свой подход. Что касается этой песни, я услышал мелодию и подумал о строчках, которые написал несколько недель назад.
На других записях я больше волновался о силе эмоций. Неважно, звучали строчки монструозно или плохо интерпретировались. Главное — это эмоции. Хотя порой мне действительно хочется, чтобы меня поняли и услышали. Сейчас я стараюсь убить двух зайцев.
7. «Wildlife»
Слова «Рожденный в жестоком, жестоком мире» из «Wildlife» уместны для современной Америки. В этой песне есть политической подтекст?
Не обязательно, хотя я вижу параллели. Вольной трактовки нет, но в то же время песня достаточно гибкая, чтобы охватить разные вещи. Для меня это песня о человеческой природе и о том, как люди пытаются ее приручить. Строчки: «Дикую природу преследуют не сердцем, а шкурой. Чтобы согреть трусливые кости того, кто прячется за спиной, пока лотос увядает под грузом пустого времени. Что же это скажет о тех, кто даже не попытался» — говорят о том, что люди не всегда ценят то, что стоило бы.
8. «Murk & Marrow»
Половина «Murk & Marrow» — это эмбиент. Его петь сложнее?
Иногда ребята приносят музыку и говорят: «Прости, что не оставили тебе места. У нас тут музыкальная эквилибристика. Тебе нужно понять, как выкрутиться». Когда я зашел в кабинку звукозаписи с этим треком, [гитарист CONVERGE] Курт Баллу сказал: «Понятия не имею, как ты будешь петь».
Но это реально. У меня много вокальных приемов. Иногда возникают трудности. Тогда ты пробуешь несколько вариантов. Эта песня — классический пример.
9. «Trigger»
«Trigger» вызывает другие чувства. Кажется, ты готов все крушить.
Да, кураж куражу рознь. Мы работаем с тем, что раньше называлось «блюзовым свэгом», но в песне «Trigger» я чувствовал себя поклонником ROLLINS BAND или THE JESUS LIZARD. Не обязательно быть монстром вокала для этого.
10. «Broken by Light»
Следующие песни звучат менее двух минут, но это традиционный хардкор и трэш. Ты ссылаешься на какие-нибудь группы здесь?
В песне «Broken by Light» много событий, несмотря на длительность. Услышав основной рифф, я вспомнил о [ветеранах американского хардкора] DAG NASTY, команде с перегруженным и скрипучим звучанием. У них были намеки на мелодию, но она диссонировала. Это придает музыке особую жесткость.
11. «Cannibals»
Еще одна короткая песня — очень веселая.
Она действительно веселая, но в то же время напряженная. Изначально мы называли ее «That’s Cute». Мол: «Вокруг много тяжелых песен, но все они такие милые. Вот эта — отвал башки».
12. «Thousands of Miles Between Us»
Это более зрелый трек. Возможно, с отголосками кантри. Ты выступаешь давно. Думал ли ты, что твоя аудитория стареет вместе с тобой?
Честно говоря, я не думаю о слушателях в этом контексте. Надеюсь, они растут и все еще находят в нашей музыке отклик, потому что мы не та группа, которая бросается слоганами. Если мы поем личные песни о личных сложностях, они должны быть понятными. Это не просто гнев. В песнях больше смысла.
13. «Reptilian»
«Reptilian» — хороший трек на прощание. Он как бы протягивает руку и говорит: «Мы скоро увидимся. Возвращайся!».
Знаешь, как я понимаю, что песни расположены правильно? Я чувствую, что хочу еще. Это не короткий альбом. Но если ты записал 45-минутный лонгплей, и он не оставляет слушателей истощенными, значит, все правильно. На диске достаточно разнообразия и глубины, которые, по крайней мере меня, заставляют желать большего. Но я не чувствую усталости.
