Музыкальный журнал Decibel продолжает серию гостевых колонок. На этот раз в разговор вступает Джеффри С. Подошен (Jeffrey S Podoshen), доцент кафедры бизнеса, организации и общества (Business, Organizations & Society) в Колледже Франклина и Маршалла (Franklin and Marshall College) в Ланкастере, штат Пенсильвания.
Несколько лет назад Одри Юэлл и покойный Аарон Эйтс создали документальный фильм «Until the Light Takes Us», который бросал взор на артистизм и спорные моменты норвежского блэк-метала. И хотя там было много запоминающихся сцен (а также несколько сцен, которые хотелось скорее забыть), исполнительское искусство Фроста всегда выделялось больше прочих.
Оно было мучительно эффектным; я даже использовал эти кадры в рамках своего курса «Зло, смерть и дистопия» (Evil, Death and Dystopia) в гуманитарном колледже. Для непосвященных: Фрост, барабанщик SATYRICON и 1349, участвует в представлении под названием «Kill Me Before I Do it Myself», которое он придумал вместе с одним из ключевых художников блэк-метала Бьярне Мелгаардом (Bjarne Melgaard).
Суть перформенса заключается в том, что Фрост поднимается на сцену с глубоко гневным видом и всего в паре дюймов от зрителей поджигает окружающие предметы, ломает реквизит и выкрикивает богохульства. Потрясенные зрители могут наблюдать, как раскаленное пламя быстро уничтожают все окружение, после чего он с помощью угрожающе длинного ножа вертикально перерезает себе руку от запястья до локтя.
Затем он повторяет те же манипуляции на шее. Зрители, конечно, шокированы. Кто-то из них всерьез полагает, что стал свидетелем фактического самоубийства, но все стоят молча, пока Фрост опускается наземь с открытыми глазами и льющейся кровью. Перед выступлением Эйтс и Юэлл беседуют с Фростом, и он лаконично объясняет им свою позицию: «У меня нет проблем с саморазрушением, если мне это нравится».
Экстремальный метал – это искусство. Это опасное искусство, и часть его привлекательности действительно замешана на опасности и угрозе. Если честно, на многих шоу можно лицом к лицу встретиться с артистом или группой артистов (а также фанатами), которые немало времени провели в тюрьме за преступления, совершенные на сцене, будь то нападение или поджег. Такова реальность экстремальной музыки, изрядная часть которой провоцирует и подталкивает индивида покинуть кокон безопасности. Это намеренный акт в художественной постановке.
https://www.youtube.com/watch?v=dL9Q818J1Yo
Тем не менее, в последние месяцы ряд участников экстремальной сцены, так называемых борцов за социальную справедливость (англ. термин Social Justice Warriors), использует музыку в целях продвижения своекорыстных повесток под знаменем «безопасности». Инициатива зашла так далеко, что они непрерывно штурмуют медийный мир, дабы закрыть двери для свободы художественного выражения. Многие из этих людей подпадают под категорию «туристов сцены», и их деятельность нередко имеет политическую подоплеку. Конечной целью для них является стремление очистить сцену от аспектов, которые они находят спорными… возможно, они хотят получить продвижение по службе или привлечь внимание к своим блогам, сетевым изданиям, книгам, политике и прочим мероприятиям.
Последняя колонка Нилла Джеймсона (для журнала Decibel, посвященная антифашизму и группе TAAKE) проливала свет на серьезную проблему, которая уже существует в экстремальном сообществе и продолжает развиваться, попутно дескридитируя свободу слова и свободу самовыражения.
Самопровозглашенные борцы за социальную справедливость, пытающиеся остановить шоу, а также бойкотировать группы и звукозаписывающие компании, используют разнообразные манипулятивные тактики для того, чтобы обелить себя и искоренить противоположную точку зрения; просто прекратить ее существование в публичном дискурсе. Это возвращает нас к металлическому сообществу времен Типпер Гор и PMRC, которые стремились сделать музыку «безопасной» для масс. При том, сами PMRC преследовали собственные политические мотивы вне поля искусства.
Основное различие на этот раз заключается в том, что вместо условной «нечистоты» музыки (да, такой термин действительно имел место) они говорят о том, что музыка содержит барьеры для так называемых «уязвимых» групп людей. Но каждый, кто имел отношение к экстремальной сцене последних десятилетий, знает, что большую часть критики касательно «закрытости» нельзя назвать ни точной, ни справедливой.
Реальность сегодняшних дней такова, что TAAKE не безопасны. Но они всегда ратовали за свободу, которая шла рука об руку с производством экстремальной музыки и, как и многие великие артисты, TAAKE оставляли всевозможные интерпретации на совести слушателя. То же самое можно сказать про GORGOROTH, 1349 и прочих мастеров темного искусства, которые раздвигают границы, чтобы оказать влияние – даже если это влияние заставляет слушателей чувствовать дискомфорт или испытывать страх.
Мир, в котором мы оказались, тоже небезопасен, и экстремальные события зачастую случаются без предупреждения, в чем можно было убедиться в последнее время. Каким бы утопическим и социалистическим не был рай в теории, итог всегда будет напоминать скорее «Некромантик» Йорга Буттгерайта, нежели сказочный мир Walt Disney. Экстремальная металлическая сцена должна спорить, должна расширять границы, должна стоять на своем, чтобы не стать стерильным пережитком надвигающейся эпохи самопровозглашенного фашизма нового толка.
